– Попробуй найти кого-нибудь. Добровольцев из охотников или селян. Не обязательно рыскать повсюду, пусть хотя бы присмотрят за дорогами.
– Хорошо, завтра займусь этим.
– Не завтра, Жёлудь, сегодня.
– Сделаю.
***
Пустой дворец заставлял прислушиваться ночью к каждому шороху. Страшно не было, но, мешая спать, в голову лезли всякие мысли. Когда союз только-только зарождался, именно младшие сыновья князей отправлялись в посольства. Тогда они пришлись кстати. Из их молодой дружбы вырастала дружба земель. А теперь его пустили только на свадьбу Бориса, после чего отставили в сторону, как неразумного мальца.
Пётр смог уснуть только под утро. И почти сразу же его разбудил старшина.
– У ворот священник, – доложил Жёлудь. – Утверждает, будто он новый митрополит, и просится в город.
– Что, один? – удивился Пётр. Он догадывался, кто такой этот новый митрополит. Разговоров о поездке Алексия в Царьград в княжеской семье велось много.
– Совершенно один, – подтвердил однорукий воин.
– Что ему надо здесь? – буркнул Пётр, одеваясь, и спросил Жёлудя: – А грамота? Грамота у него есть?
– Какая-то есть, – кивнул старшина. – Вот только у меня в отряде ни одного грамотея.
Пётр опоясался мечом и кивнул воину.
– Пошли.
Алексия он прежде видел лишь раз, но прекрасно знал, что тот стоит за многими из их несчастий. Его волей насылались на Муром и Мещеру лихие ватаги, а странные монахи бродили по здешним лесам, строя козни. И вот надо же, виновник всех бед явился. Один. И именно тогда, когда отец и брат вышли походом на Москву. Что это? Хитрая ловушка? Но чем может грозить один-единственный человек, пусть и митрополит? Настроит против князей местных священников? Затворит церкви? Допустим, но что это даст? Отца и Павла всё равно уже не остановить. Они далеко.
Пётр направился через город к воротам. Жёлудь шагал рядом. Некогда шумное торжище обернулось пустырём. Безлюдным был и дружинный двор, и полянка, на которой ещё вчера натаскивали молодых ополченцев.
Как вести себя с митрополитом? Предложить стол и кров? Сделать вид, что ничего не происходит? Пожалуй. Но неприятия своего княжич скрыть всё равно не сумеет.
– Разъезды выслал? – спросил он у старшины.
– Как было велено, – ответил тот.
– И что?
– Пока никаких вестей.
Пётр заглянул в щель и сразу узнал Алексия. Священник прохаживался взад-вперёд перед воротами. По виду и не скажешь, что митрополит. Оборванный пустынник, да и только. И как спокоен! Казалось, его нисколько не волнует пренебрежительное к себе отношение и прохладная встреча.
– Откройте калитку, – распорядился княжич. – Впустите владыку.
Стражник открыл небольшую дверцу и позвал священника.
– Прошу прощения за задержку, владыка, но мы храним город, -с достоинством заявил Пётр.
Алексий заметил, что тот, как до этого Константин, не попросил благословения. Быть может, юноша волновался, но скорее всего, таким образом давал понять, что не питает уважения к гостю.
«Это ничего, – подумал Алексий. – Лишь бы не прознали о главном».
– Кто может угрожать сейчас Мурому? – с притворным удивлением спросил он. – Дороги запружены большими и малыми отрядами. Войск столько, что разбойники на сотню вёрст окрест попрятались по оврагам.
Пётр не стал вдаваться в причины беспокойства. Рукой пригласил священника пройти в город. Проведав откуда-то о приходе владыки, навстречу уже спешили местные батюшки, дьячки, монахи. Они напрочь позабыли о чинах. Толкаясь животами, служители и послушники старались опередить друг друга. От их раболепия и угодливости княжичу стало противно.
Впрочем, вышла из всего этого и кое-какая польза. Алексий отвлёкся на приветствие братии, а у княжича появилась возможность перекинуться парой слов со старшиной.
– Жёлудь! Пришли мне паренька посмышлёней. Отправлю записку Уку.
– Юрия тоже предупредить не мешало бы, – заметил тот.
– Само собой, – согласился Пётр. – Вот только я не знаю, где сейчас отец.
***
Тарко пришёл в город на день позже Алексия. На воротах мещёрца узнали. Старый воин по имени Копоть сообщил, что в городе хозяйничает митрополит.
– Вот же, один пришёл, – поделился Копоть. – Сущий пилигрим.
– Не говори никому, что я здесь, – попросил Тарко. – Кто у вас теперь всем заправляет?
– Пётр, – сказал стражник.
– А старшиной кто поставлен?
– Жёлудь.
– Им я сам расскажу.
Много раз бывал здесь Тарко в качестве посла мещёрского князя. И город неплохо знал, и людей. Поэтому, переговорив с одноруким воином, ему удалось проникнуть в палаты скрытно. Муромские князья всегда отличались простотой. Охраны возле дверей не признавали, а теперь, после ухода дружины, хоромы и вовсе казались брошенными. Так что Тарко прокрался в комнату Петра, никем не замеченным.
***
Пётр добрался до комнаты поздно вечером. Ему приходилось изрядно вертеться, чтобы поспеть всюду. К исходу дня он думал только о сне, но вдруг увидел на стуле Тарко с книгой в руках.
– Ты? – удивился княжич.
– Я. – Тарко отложил книгу.
Они обнялись.
– Но как ты проник сюда? И почему мне не доложили об этом?
– Пришлось пробираться тайно. Я упросил Жёлудя не говорить никому.
– Объясни, – Пётр нахмурился.
– Здесь Алексий, – начал Тарко. – А я преследую его.
– Преследуешь?
– Да. От самого Константинополя.
– Ух, ты! Так значит, ты был в Царьграде? Расскажи, как там. Видел Софию? Влахерны?
Пётр тут же позабыл об Алексии. Его всегда влекли странствия и приключения, но вырваться за пределы дома удавалось редко.
– Потом как-нибудь, – Тарко улыбнулся на миг, но вновь стал серьёзен. – Скажи, ты сажал священника за стол? Или, быть может, получил от него благословение?
Вопросы товарища показались Петру несколько странными, но серьёзность, с какой они были заданны, заставила задуматься.
– Нет, не припомню. Правда он пригласил меня на службу, которая состоится завтра. А почему ты спрашиваешь?
– Не ходи на неё. И вообще, постарайся держаться от попа подальше. Не говори с ним, не бери ничего из его рук.
– Да в чём дело-то? Я, конечно, понимаю, что он нам не друг, но в церковь сходить совсем иное… Да и не убудет от меня, даже если послушаю.
– Убудет. Дело в том, что на нём лежит проклятье.
– Да ну?
– Поверь. Я сам видел людей, погубленных им.
И Тарко в двух словах рассказал о том, что нашёл на нижегородской заставе. Выслушав его, Пётр надолго замолчал. Потом спросил неуверенно.
– И что же мне делать?
– Гони его в шею! – посоветовал Тарко.
– Я не могу. Он поставлен над всеми нами. Как пастырь, как отец. Твоя вера позволяет тебе изгнать отца или наставника, даже когда вы не в ладах?
– Он явился сюда не пастырем, но волком.
Глава XXXVIII. Старые раны
Когда княжич не явился на службу, Алексий как-то вдруг быстро засобирался и, не вдаваясь в причины спешки, покинул город. Несмотря на увещевания местного батюшки, Пётр отказался даже попрощаться с владыкой. Он сделал вид, что занят с ополченцами, но глаз со священника не спускал, а когда тот скрылся за воротами, подозвал Жёлудя.
– Пошли кого-нибудь проследить за владыкой.
Старшина не сдержался.
– Да на кой ляд это нужно? Я уже половину людей разослал с поручениями. Записки, разъезды, дозоры, теперь вот за священником топать… Скоро на ворота ставить некого будет.
– Это важно, – сказал Пётр. – Не обязательно выслеживать далеко, нужно выяснять только, куда он направился.
Жёлудь досадливо махнул единственной рукой и отправился искать следопыта. Мальчишки расходились, как куличи на пасху. В отряде осталось одно старичьё, которое и за хромой нищенкой не угонится.
Обойдя стрельницы, прясла, гридницы, Пётр вернулся к себе, где застал за сборами товарища.
– Я должен пойти за ним, – пояснил Тарко.
– Подожди до завтра, – попросил его Пётр. – Нам ещё нужно поговорить. Что касаемо священника, то скоро всё выясним.
Он вызвал Жёлудя.
– По которой дороге ушёл митрополит?
– Ни по одной из них, – ответил тот.
– Как так? Вы что же, проворонили его?
– Отнюдь. Но вместо дороги он выбрал тропу, что ведёт в Волчьи Мшары.
– Надеюсь, там его сожрут вурды, – вырвалось у Тарко.
Жёлудь взглянул на мещёрца с недоумением. Он считал себя добрым христианином, и не привык к подобному небрежению.